По Лунной реке
“ Говоришь, чтоб остался я,
Чтоб опять не скитался я”
Ай – это река на Южном Урале, самый крупный приток Уфы.По-башкирски “Ай” - луна, месяц.
Так сложилось, что эта поездка, как будто, продолжение моего небольшого путешествия до Таганая
http://www.moto.com.ua/journal/id-1317/, поэтому хотелось поскорее добраться до Челябинской области, до того места, где Ай спускается с хребта Уреньга.
А еще нужна была дорога, которую сможет осилить дорожный мотоцикл, поэтому началом маршрута я выбрал город Кусу.
Путешествие на малокубатурном мотоцикле совсем не похоже на перемещение на каком-нибудь мощном байке. На федеральной трассе (а я поехал по М5) начинает сдуваться не только мотоцикл, но и сам водитель.
Летит время, тянутся десятки и сотни километров, но ничего не происходит, и это удручает.
Улучив удобный момент, я все же свернул с М5 в сторону Аргаяша и поехал через башкирские селения на севере Челябинской области.
Остановился перевести дух в одном из сел. Бабушки торгуют дарами огорода, деды - медом.
Все также неспешно я проехал Миасс, Златоуст и добрался до города Кусы. Горы снова, как в первый раз, захватывают дух.
Хотя у меня было время, но прокладку маршрута я провел небрежно, решив, что с интересными точками я разберусь на месте. Бумажная карта скромно молчала, а навигатор, насуплено смотрел на серпантины дорог.
Но это был не повод расстраиваться, и, глядя в воду Кусинского пруда, где отражалось небо, мне казалось, что я вижу отражение каждого такого же уральского городка-завода: Каменского, Невьянского, Исетского.
Как сооружается плотина силами приписных крестьян и солдат-рекрутов. Эти же крестьяне, оторванные от пашни, полезут в гору ломать руду, рубить лес и жечь уголь для доменных печей.
Строится завод, где мастеровые будут лить металл из домен. Как огромный молот, приводимый в действие водобойными колесами, будет ковать чугун, который сплавщики и бурлаки на деревянных суднах - барках будут сплавлять по тесным и стремительным уральским рекам.
Как барки будут биться на камнях - бойцах, а из того металла, что дойдет до оружейных заводов, будут изготовлены ядра и пушки.
Так я ехал вдоль берега Большой Сатки - притока реки Ай и дорога причудливо повторяла изгибы строптивой реки. Очень не хотелось разбиться на серпантинах, присыпанных щебенкой, как барка на повороте о камень - боец. Но, несмотря на постоянно молящегося сплавщика, мотоцикл доехал до Порогов.
Вопреки названию на Порогах нет порогов, а есть гидроэлектростанция, работающая с начала прошлого века.
Место довольно популярное, рядом есть турбаза - отель, задерживаться здесь я не стал и отправился в путь.
Еще спускаясь в долину, я с опасением думал о том, как буду подниматься. Но мотоцикл, пусть и не резвым горным козликом, а послушным груженым мулом, забрался на перевал.
Миновав Бердяуш, Сатку и Сулею, я остановился в поселке Межевом. Местные жители из скального выхода реки Каменки сделали каскадный водопад.
Дорога опять стала забираться круто вверх. И где-то там на высоком лесистом берегу Ай я встал на ночлег.
Я нашел удобную поляну, скрытую со всех сторон молодым ельником, но, вот незадача, посередине, между двумя высокими растениями большой, но голодный паук ювелирно достраивал свою ловушку.
Ломать паутину совсем не хотелось, поэтому я расположил мотоцикл с одной стороны от нее, а палатку - с другой.
Пока я разбивал лагерь, с травы поднялась целая эскадрилья самого страшного лесного зверя - мошки. Пара оводов, как тяжелые бомбардировщики атаковали куртку - энцефалитку.
Раскинув руки, минуту - полторы я постоял у паучьей сетки, и все незадачливые кровососы оказались там. Сначала паук ошарашено убежал в свое укрытие, но быстро вернулся и деловито запаковал всех мошек в один большой мешок, оставив вялиться его на солнце.
Покормив паука, я разогрел ужин и для себя. Ночью, вопреки прогнозу, пошел дождь, сильный, но короткий.
Утро выдалось солнечное и ветреное. Быстро проплывали облака, задевая верхушки сосен.
Не доезжая до Алексеевки, я свернул в поле и вышел на них. На Айские Притесы.
Высота завораживает. Другое название Притесов - Сабыр-Кая (Пестрые скалы) из-за растущих лишайников.
По одной из легенд конокрад Юлдаш, спасаясь от погони, прыгнул со скалы. Вслед за ним полетела и его повозка с лошадьми. Больше его не видели.
Лишь самовар, выпавший из повозки и застрявший на камнях, издавал на ветру леденящий душу звук.Повторять его “подвиг” совсем не хотелось.
Внизу туристы - водники вставали на воду после ночевки.
Прошедший накануне дождь расстроил мои планы двинуться по левому берегу Ай по лесным дорогам. Я встал на асфальт и, минуя Межевой, приехал в Башкирию.
Олы юлнын тузанын ла (Пыль большой дороги)
Узем курдем тузганын. (Сам видел, как поднималась.)
Белми калдым, сизми калдым, (Не заметил, не почувствовал,)
Яшь гомеремнен узганын. (Как пролетела молодая жизнь.)
Олы юлнын тузанында (В пыли большой дороги)
Калды минем эзлэрем. (Остались мои следы.)
Кайда икэн яшьлегем, дип (Говоря, где же моя молодость,)
Шул юлларны эзлэдем. (Искал я те дороги.)
Олы юлнын тузанында (В пыли большой дороги)
Югалтым эзлэремне. (Потерял свои следы.)
Их, кайтарып алыр идем (Эх, вернуть бы)
Узган гомерлэремне. (Мою прошедшую жизнь.)
Так я добрался до села Лаклы и встал у подножия Капка-Таш (Каменные ворота).
Напротив через реку высится скала Ласын-Таш (Соколиный камень).
Оставив мотоцикл далеко внизу, я забрался на вершину Капка-Таш.
Сильный западный ветер, несмотря на стремительное течение Ай, загонял туристов - водников обратно за излучину реки.
Некоторые впрягались в веревки и, как бурлаки, тащили катамараны по течению, другие отталкивались от берега веслами, как шестами.
“ Дорог так много - моя одна”.
И она звала меня дальше. Я искупался, перекусил и поехал через Янган-Тау и Месягутово уже в сторону дома.
“ Идет волна, ты с головой в нее бросаешься”
Возле Янган-Тау меня в первый раз в тот день накрыло. Была дилемма: одеваться и фотографировать или наоборот фотографировать, а потом одеваться, я выбрал второе. Никогда еще не видел, чтобы стена воды двигалась так стремительно.
Порывом ветра сдуло с мотоцикла кроки (копии карт), их пропажу я обнаружил позже.
Мочило меня еще раза три или четыре, сильно, но быстро. После второго дождя дождевик я уже не снимал.
“А она нам нравится,
Хоть и не красавица”
Впереди был еще долгий путь домой, ремонты дорог и километры снятого асфальта, лысые холмы с вырубленными лесами, цветущие ряской пруды и деревни с пустыми глазницами окон.
Под Ревдой я попал в длинную вялотекущую пробку, начало которой скрывалось где-то за горизонтом. Обочины не было, на нашей полосе был свежий асфальт, на встречной он был снят.
Зато была сильная усталость, ломота в руках и шее, про пятую точку ничего не скажу, потому что давно уже ее не чувствовал и еще было сильное желание поскорее вернуться домой.
И я поехал по узкой бровке между полосами. Пару раз фуры чуть не выдавили меня на встречку, и, хотя в этот момент, там никого не было, но обратно на свою полосу я бы не смог вернуться из-за разницы высоты полос.
Я понял, что если буду дальше двигаться в таком режиме, то приеду только в больницу. И пополз со всеми.
Через километр появилась обочина, и я опередил пробку, во главе которой один КАМАЗ тащил другого на тросе.
А вскоре я был дома, за что отдельное спасибо Коту - моему мотоциклу.
“ За листья, горевшие в сумраке плеса,
За привкус осины,
За рощу, бегущую косо с откоса
Спасибо.
За грустную радость вечерней дороги,
Тускнеющей стыло,
За чувство вины и щемящей тревоги
Спасибо “
P.s. Всем добра и хорошей дороги! Хайерлэ юл!
P.p.s. Несколько сухих цифр: было пройдено 1200 км дорог, залито в бак 32 л бензина, расход 2,7 л/100 км.
По мотоциклу: добавил масла (показался уровень низким) 3 колпачка от литровой канистры, смазывал цепь мовилем.
